|
|
 |
|||
| »»» :: HOME »» KONTENT »» :: PHOTOGALLERY »» :: DOWNLOADS »» :: LINKS »» :: GUESTBOOK :: | |||
Всемирный торговый центр Трагедия 11 сентября прошлого года вошла в историю США как национальная. Этот факт сомнения не вызывает. Террористы недаром выбрали объектом нанесения удара именно нью-йоркские высотки, которые были не просто гордостью американцев, а символом их непомерной помпезности и любви к гигантизму. “Проект века” обернулся трагедией конца века. Погибли люди. Это самое страшное.На Манхэттене, этом скопище небоскребов, будто соперничающих друг с другом в стремлении вырваться из мрака улиц-ущелий к небу, яблоку негде упасть, а не то чтобы отыскать свободный клочок земли для нового строительства. И все же нашлось место для двух башен-близнецов: так еще на стадии архитектурного проекта, будто само собой, естественно, без долгих поисков родилось это название Всемирного торгового центра (ВТЦ) – Близнецы…Сегодня этого последнего из чудес ХХ века, увы, нет на Земле. Гордые Близнецы пали под злобными, точно рассчитанными ударами террористов-смертников. Близнецов невозможно восстановить, их невозможно и клонировать. Чудеса уникальны и неповторимы. У ИСТОКОВ Как начиналось чудо? В 60-е годы престиж американской демократии пошатнулся. Причины сплелись в тугой узел: это и непопулярная война Соединенных Штатов во Вьетнаме, это и конфликты со странами социалистической системы, вот-вот грозящая перейти в войну “горячую” и – не дай бог! – с применением ядерного оружия, и тогда – конец всей цивилизации…У руля американской жизни стояли гиганты политики, авторитетнейшие люди, способные к решительным действиям и не чуждые прогрессу – это президент Джон Кеннеди, губернатор штата Нью-Йорк Нельсон Рокфеллер, мэр города Нью-Йорка Ф. Вагнер. Они хорошо понимали, что на пути прогресса – если уже браться за дело – действовать нужно с размахом. Необходим, единодушно полагали они, всеамериканский проект чего-то грандиозного, что ошеломляюще подействует на умы и чувства миллионов людей, пробудет в их сознании гордость за свою страну и вернет народу США оптимизм и веру в будущее. Проектов, способных поразить воображение американского народа, выдвигалось немало. Выступая однажды по телевидению, губернатор Рокфеллер напомнил о забытом плане реконструкции огромной территории Нью-Йорка. Осуществление проекта позволило бы решить многие проблемы мегаполиса, в том числе – транспортные, а также улучшить обслуживание миллионов туристов со всего мира, посещающих Нью-Йорк. План этот под названием “Манхеттен 1950” разработал еще в начале 30-х годов проектировщик-градостроитель Рэймонд Хоунд. В частности предусматривалось и строительство ВТЦ. Такой центр, куда сходились бы нити мирового бизнеса, был очень нужен в то время. Но в те далекие годы еще не было достаточно ясно, что конкретно строить и как строить. И только в 60-е годы в деловых кругах возобновилась дискуссия о постройке ВТЦ. “ЯПОНСКИЙ” ПРОЕКТ Активно выступил американский архитектор японского происхождения Минору Ямасаки (1912–1986), уже хорошо известный своими работами. Вот некоторые из них: здание аэропорта в Сент-Луисе, комплекс сооружений Института искусств и ремесел в Детройте, Американский институт бетона.  Не новичок в своем деле, Ямасаки был мастером по части ошеломляющих неординарных решений. Еще бы! Когда-то он работал вместе с архитекторами – авторами знаменитого на весь мир небоскреба “Эмпайр Стэйт Билдинг” – 102-этажной башни, долгое время остававшейся самой высокой точкой Нью-Йорка. Как специалист, Ямасаки считал себя сформировавшимся на идеях великих мэтров архитектуры – Миса ван дер Роэ и Ле Корбюзье.Минору Ямасаки задумал проект ВТЦ в 1962 г., через два года представил на обсуждение окончательный вариант и макет в 1:130 натуральной величины. Первые конструкции зданий были готовы уже в 1966 г. Строительство шло быстро, несмотря на то и дело возникавшие трудности с финансированием. Бюджет Нью-Йорка в 1965–1970 гг. составлял 6 биллионов долларов. Чтобы добыть деньги для инвестиции в строительство ВТЦ, город выпустил облигации с гарантией их погашения. Но в 1970 г. Нью-Йорк постиг финансовый кризис. Подошел и срок выплат по облигациям. Стройку едва не заморозили. Для спасения положения пришлось ввести новые, повышенные налоги в сфере предпринимательства. Был найден и другой источник поступления денег: начали сдавать в аренду под офисы будущие помещения Близнецов. А они ожидались огромными – 10 млн. квадратных футов (около 100 тыс. кв. м). Из всех затруднений удалось наконец “выкрутиться”. Северную башню закончили в 1971 г., южную – в 1974-ом. Тогда же и состоялось их торжественное открытие, инаугурация, как писали газеты, расширив диапазон применения этого сугубо “президентского” термина. Сенсационный проект века осуществлен на площади в 15 акров нью-йоркской территории (около 5-ти гектаров). Базой же самих башен стали лишь 5 акров (2 гектара). Предусматривался целый комплекс сооружений: это и сами башни, рядом с ними отель Мерриота, затем Товарно-фондовая биржа и здание таможни. Тут же, но под землей, разместились необъятные торговые помещения. При подготовке и расчистке участка пришлось снести немало зданий и сооружений, попавших в пятно строительства. Среди них оказались объекты, значимые в истории Соединенных Штатов. Первая леди страны Жаклин Кеннеди даже возглавила публичный протест в защиту Большого центрального терминала, построенного еще в 1913 году. Здание, известное своим главным вестибюлем с бочкообразным перекрытием, в свое время очень смелое и прогрессивное архитектурное решение, удалось спасти от сноса. И все же, многими более старыми постройками пришлось пожертвовать. Близнецы взлетели на рекордную высоту в 1 360 футов (450 м). В сечении башни были квадратные, со стороной в 196 футов (65 м). Каждая башня – в 110 этажей, и в ней ходили вверх-вниз 104 лифта, расположенные в трех зонах. Фундаменты конструкций ушли под землю на 69 футов (23 м). На каркасы зданий истрачено 200 тысяч тонн стального проката, а кабели электрических сетей, общей мощностью 80 000 киловатт, протянулись на 3 тысячи миль – половину расстояния от Нью-Йорка до Лондона, через Атлантику. Перечисление количественных данных вряд ли может наскучить, потому что каждая новая цифра или число говорят о небывалом размахе созданного. На все 43 тысячи окон обеих башен понадобилось ни  больше ни меньше как 215 000 квадратных футов стекол. Если их разложить на земле одно к другому, они заняли бы больше двух с половиной гектаров. Готовя площадь под строительство, экскаваторы расчистили и “выбрали” 12 млн. квадратных футов поверхностного грунта– территория, почти равная княжеству Монако. При этом удалось “не потревожить” линию подземки “Нью-Йорк – Нью-Джерси”, не задеть проходящую рядом скоростную автомагистраль и сохранить многочисленные пешеходные дороги и переходы.Минору Ямасаки выполнил около сотни наглядных проектных моделей Манхеттена со всеми зданиями, сооружениями, улицами и продемонстрировали все это компетентным лицам и комиссиям, прежде чем было, наконец, найдено окончательное композиционное решение башен и всего комплекса. Ямасаки уклонился от “наработанных” принципов конструирования небоскребов. Новаторство архитектора состояло в искусном сочетании технологии строительства со свойствами выбранных материалов – как уже говорилось, в основном металла и стекла. Структура зданий была проста и разумна. Фасады выполнены в виде каркасов из стали и монтируемых на них модульных алюминиевых секций размерами в 10х32 фута (3,5х10 м), изготовленных заводским способом штамповки. Такая конструкция сейсмоустойчива и способна противостоять давлению ветра, очень сильного на огромной высоте. И еще: здание ВТЦ смогли бы даже выдержать столкновение с самолетом или иным летающим объектом. Но несчастные Близнецы, конечно, не устояли при сильнейшем взрыве и возгорании 20 000 галлонов (5 тыс. литров) авиационного бензина из баков самолетов-агрессоров. ДОМИНАНТЫ МАНХЕТТЕНА Огромный “рост”, строгая геометрия форм и большая площадь остекления стен – вот внешние отличительные черты Близнецов. Самый главный признак конструкции, скрытый внутри – это проходящие снизу доверху напряженные стальные вертикали-колонны, связанные в несколько пучков. “В непомерной гордыне, вопреки привычным масштабам человеческого восприятия и представлениям о целесообразности, вознеслись Близнецы, словно желая освободиться от пут обыденной жизни и презреть царящую внизу, занятую своими проблемами рациональность”… “Дерзость взлета мысли проектировщиков и реальность взлета башен в небеса – немыслима, не укладывается ни в какие рамки и не имеет адекватных образцов в истории. Разве что… приходит в голову хрестоматийный пример – мифическая Вавилонская башня библейских времен”…Вот так высказывались некоторые консервативные газеты, неодобряющие очередной виток “небоскребомании”. А она, эта “мания”, – изначально явление чисто американское. Европейскому мышлению такое не свойственно, хотя мало-помалу “жизнь заставила” и в городах Европы возводить горделиво устремленные ввысь архитектурно-строительные чудеса. Считается, что необходимость в небоскребах возникла прежде всего из-за дороговизны участков в городах Америки. Возможно, сюда примешивается и особенная американская ментальность, стремление удивить мир грандиозностью замыслов и их воплощений. Для поколения американцев последней четверти ХХ века манхеттенские Близнецы – привычная часть городского силуэта. Казалось, ч  то здания были всегда и навсегда – и праздничностью жизни, и обыденностью. По утрам, легкими контурами поднимались Близнецы вместе с солнцем из зыбкого тумана над Гудзоном. А вечерами, когда город уже погружался в сумерки, они еще долго удерживали закатившееся светило своими гофрированными фасадами из анодированного алюминия. И так – изо дня в день, почти тридцать лет.Когда Близнецы встали во весь свой исполинский рост, Манхеттен, наконец, обрел свою архитектурную доминанту. Прежде толчея разновысоких небоскребов создавала впечатление неорганизованности этой сотворенной человеком среды, впечатление хаоса и неразберихи. Когда же среди беспорядочного нагромождения предметов появляется что-либо контрастное окружению, что-то как бы главное, – возникает порядок, именуемый композицией, гармонично организованным пространством. Тогда главное и второстепенное вступают друг с другом в отношения “соподчинения”. Таковы законы архитектуры. Шедевры строительной техники – башни ВТЦ – взяли на себя роль великолепных “организаторов пространства”. Они буквально подчинили себе все вокруг, Манхеттен сделался им как бы “по пояс”. ЛЮБИМЦЫ НАРОДА – “ЗА” И “ПРОТИВ” Социальная роль Близнецов оказалась немалой. Они стали гордым символом “прорыва к процветанию нации”, представления о самой передовой в мире, образцовой демократии, о самом лучшем и правильном образе жизни народа, чему и следует подражать остальному миру. С появлением этого выразительного символа нации, да еще и рядом со старушкой “Леди Либерти” – статуей Свободы, – уже полтора века встречающей с факелом в руке восход солнца из океана и бесчисленных посетителей Америки, средства массовой информации, кино и шоу-бизнеса получили мощный импульс для творчества. Близнецы стали участниками телепередач, фильмов, фестивалей, конкурсов. В роскошных залах и вестибюлях ВТЦ устраивались сногсшибательные шоу и представления, бьеннале и презентации. Расположенные на самой “верхотуре” смотровые площадки всегда полны народа. На площади возле зданий Близнецов проходили съемки эпохального фильма “Кинг-Конг”. Толпы нью-йоркцев и приезжих наблюдали за уникальными сценами, когда ошеломляюще громадная обезьяна – плод неудержимой фантазии авторов фильма – легко перешагивала с одной башни на другую или в предсмертных судорогах валялись на усыпанной обломками площади у подножья Близнецов. Рискованно предполагать, что предвещали этот и ему подобные фильмы. Но, пожалуй, все-таки не стоило так заигрывать с Судьбой…Со всего мира съезжались дипломаты и олигархи, актеры и финансисты, бизнесмены и аристократы старинных родов, газетчики и телевизионщики, простые любознательные туристы – чтобы узреть Близнецов, “потрогать” их своими руками. Отношение к ним было разное, по сегодняшней терминологии – “неоднозначное”. Не все ими восхищались. Те, кто заранее – по публикациям в прессе или телерепортажам – составили себе мнение об уникальном чуде века, разглядывали башни со скептическими ухмылками, а потом, в газетах и журналах, уже не боясь показаться белыми воронами на людях, резюмировали свои впечатления. Архитектурный критик газеты “Лос-А  нджелес Таймз” Николай Уруссоф (наверное, из русских эмигрантов) писал так: “Башни-Близнецы Всемирного торгового центра хотя и являются символами американского оптимизма, все же их вклад в мировую сокровищницу архитектуры минимален. Автор проекта не внес ничего нового, а лишь как прилежный ученик повторил принципы, изобретенные гениальным зодчим Мисом ван дер Роэ”. Другой критик, профессор архитектуры из Сиракузского университета во Флоренции Рихард Ингерсол, побывав в Нью-Йорке и вернувшись в Европу, выступил с докладом в Цюрихе, в Швейцарском институте технологии, где, между прочим, когда-то работал великий Ле Корбюзье. Флорентийский профессор объявил, что считает манхеттенских близнецов “скучными и монотонными сооружениями”. С другой стороны, авторы книги “Архитектура и современность” итальянцы Манфредо Тафури и Франческо дель Со, анализируя технологическое и конструктивное решение Близнецов, резюмировали свои выкладки словом “запредельно”. И этим, пожалуй, многое сказано. Притом, отмечали авторы книги, получился великолепный баланс новизны и функциональности.Нелестные мнения совсем не разделяли граждане Штатов, неискушенные в тонкостях теории и практики мировой архитектуры. Их реакция – безоговорочное восхищение и гордость. В Близнецах они увидели символ великой государственной и общественной системы. Более того, чудо, сотворенное на американской земле, народ щедро причислил к ценностям всего мира, принадлежащим всей цивилизации. Секретные материалы 20 века [ Назад ] |
| Закрыть окно |
